В подвале воняло, как в мусорном баке. Если б не Светкины волосы, от которых приятно пахло цитрусом, я бы задохнулся.
— Прости, — Бойцова наступила мне на ногу.
— Тихо ты! Услышит.
Жребий водить выпал Кабанову, и теперь он громыхал по подвалу с фонариком, а мы прятались по углам, как крысы.
Крысы, кстати, тоже прятались. Вряд ли кому-нибудь хотелось быть раздавленным таким кабаном.
Рядом зашуршало. Светка прижалась ко мне.
— Страшно.
— Мне тоже.
Я хотел её подбодрить.
Нет, вру. Мне нравилось чувствовать её страх. Всегда ходит, как королева, не знаешь, с какой стороны подойти, чтобы не огрести по щам. А тут жмётся, глядите-ка.
Мой ответ Бойцову не успокоил. Я слышал её частое дыхание.
Рано или поздно Кабан нас найдёт.
Вот с кем бы я точно в разведку не пошёл, так это с Кабаном. Он даже ходит шумно, и говорит басом, а если кулаком двинет по макушке, то в землю вобьёт по колено. И Бойцову бы не выбрал. Маринку бы взял. К ней никаких претензий.
В другой стороне подвала заиграл телефон.
Я сплюнул под ноги. Ну надо же так тупо слиться! Визг.
Эх, Маринка.
Идти мне в разведку одному.
Зловещий хохот разлетелся по подвалу.
Нас осталось двое.
Я выскользнул из ниши. В нос пробился запах помойки. Всё же Светкины волосы лучше. Я даже думал вернуться, но не стал.
Без её волос я как-нибудь проживу, а вот без самоуважения и чувства превосходства над Кабановым вряд ли. Интеллектуального превосходства, разумеется.
Я учёл, где визжала Маринка, где раздался хохот, и прикинул траекторию движения Кабана. При таком раскладе, когда попадётся Светка, мне останется продержаться всего две минуты. Такие правила. Мы сами их придумали, чтобы шанс победить был не только у водящего.
Завернув за угол, я юркнул в проход и втиснулся в какую-то щель. Правда, сверху мешали доски, и пришлось согнуть ноги.
Снова всё стихло. Только вода капала. Без дыхания Бойцовой стало неуютно. Светкин страх придавал сил, а сейчас я был завёрнутой в кокон гусеницей. И какое уж тут превосходство.
Вода всё капала. Где-то возились крысы.
Бойцова закричала. Я задержал дыхание.
Хохот.
— Ты меня напугал!
— Видела бы ты своё лицо, — бас Кабанова. — Так, Фундук, обратный отсчёт. Три, два, один!
Я вытащил телефон. 22:21.
— Кап-кап, — звенела вода.
— Ш-ш-шх, — шуршали кроссовки.
Крик. Снаружи. Резкий, оборванный.
Удар по голове.
Это я от неожиданности выпрямился и шарахнулся обо что-то.
Схватился за затылок. В пальцах теплело и липло.
— Оу! — вырвалось у меня.
Внезапный свет в глаза.
Я снова дёрнулся и ободрал руку.
— Попался, Фундук!
— Ш-ш, — шикнула Светка. — Слышите?
— Там кто-то есть у входа, — раздался голос Маринки.
— Да убери ты фонарь, — рыкнул я на Кабанова, вылезая из убежища. – Башкой треснулся.
Посмотрел на руку. Даже в рассеянном свете было видно, что она в крови. Вытер ладонь о штаны.
— Сюда идут, — шепнула Бойцова.
— Так. Заткнитесь все, — рявкнул Кабан, и мы замерли.
Слышались шаги и кряхтение, будто несли что-то тяжёлое.
— Давай глубже.
— Да кто здесь ходит!
Потом я перестал различать слова, и только когда неизвестные вернулись к выходу, донеслось:
— Глянь, чтоб не было никого.
— Не дурак, знаю.
Шаги удалились, и мы выдохнули.
Кабанов включил фонарь.
— Пошли посмотрим.
Мы пошли за Кабановым, и я снова чувствовал цитрусовый запах Светкиных волос.
— Твою ж… — выругался Кабанов.
Продолжение следует…